Главный аудитор России, бывший министр финансов Алексей Кудрин негативно отреагировал на предложение главы ВТБ Андрея Костина переходить в отношениях с другими странами на расчеты в национальных валютах (не долларах)
Два Леонидовича
Андрея Костина трудно заподозрить в излишнем патриотизме. Скажем, развивать российскую промышленность за счет средств вверенного ему банка он категорически не готов. Три года назад, когда слово «импортозамещение» употреблялось чаще, чем «нанотехнологии» при президенте Медведеве, когда после взлета ставки ЦБ до 17% все твердили о необходимости кредитования бизнеса, он заявил прямым текстом:
Если сегодня малый и средний бизнес не востребованы в стране, нет поля деятельности для них, то какой смысл их кредитовать?
Позднее Андрею Леонидовичу пришлось даже полуоправдываться, заверять, что ВТБ 24 и не думал прекращать кредитовать бизнес – но слово не воробей, и спасибо топ-менеджеру, что он сформулировал то, о чем остальные банкиры только думали.
И вот даже этот меркантильный президент банка представляет президенту страны план дедолларизации экономики, «снизить угрозы риска от возможного влияния со стороны американской администрации». Да-да, тот самый Костин, который помог обрушению «Русала», отказавшись выдавать ему кредиты («Мы ждем решений Управления по контролю за иностранными активами Минфина США»)! Теперь он мыслит в несколько ином ключе: дается ему это с трудом, но Костин старается.
А вот Алексей Леонидович оказался куда как последовательнее Андрея Леонидовича. Ему идея отказа от доллара категорически не нравится. Для Кудрина возможное увеличение расчетов в иных валютах – это «дополнительные издержки» и неприятный риск:
Сейчас еще не ограничены расчеты в долларах. Хотелось бы надеяться, что ограничения в расчетах не произойдет. К сожалению, среди опций будущих санкций есть такие меры,
– говорит он. Правда, добродушно добавляет:
Необходимо повышать устойчивость своей валюты. Тогда издержки расчетов в национальных валютах будут снижаться.
То есть – «расти, маленький, может, и тебе когда-нибудь доверят серьезное дело».
Доллар – всему голова
Давайте определимся. Доллар является самой стабильной валютой именно и только потому, что все остальные мерят свою ценность через него. Он не первый среди равных, он – Единственный Незыблемый. Поэтому расчеты в долларах, безусловно, самые надежные, а взаимоотношения в других валютах несут определенный риск.
Поясним на примере. Если вы заключили контракт на поставку, скажем, большой партии мебели через полгода за десять миллионов долларов, то можете спокойно приступать к ее изготовлению: «мировая валюта» не подведет, вы получите примерно те деньги, на которые рассчитываете.
Но если этот контракт заключен, прости Господи, в венесуэльских боливарах, то вы – не производитель мебели, а азартный игрок, поскольку даже небеса не всегда знают, каким будет курс боливара завтра. Очень может быть, что за вашу мебель с вами расплатятся не имеющими никакой ценности бумажками – миллион процентов годовой инфляции, знаете ли, не шутка.
Российский рубль в этом смысле находится где-то между долларом и боливаром: радикальных потрясений, скорее всего, не будет, но изменить свою ценность (относительно доллара!) на 15-20% в год он вполне в состоянии.
Евро, юань, фунт стерлингов и иена покрепче рубля, но и они, так или иначе, ориентируются на доллар. Сделки в долларах, повторимся, самые надежные. Да и не может Алексей Леонидович ошибаться в таких расчетах – в конце концов, у него есть диплом лучшего министра финансов мира (журнал Euromoney, 2010 год). Именно Кудрин считается «отцом» суверенных фондов, один из которых (Резервный) мы проели в период дешевой нефти 2014-2016 годов. Именно он является редким исключением – представителем российской элиты, не попавшим в разнообразные санкционные списки США, в том числе и в декларативный «список 210». Ему виднее, в какой валюте нужно торговать России.
Есть ли жизнь без доллара?
В своем «ответе Костину» Кудрин не упоминает об одном маленьком пустяке: надежность доллара обусловлена тем и исключительно тем, что он считается основной валютой, что именно в долларах происходят все сделки. Такой аккуратный замкнутый круг: основные сделки заключаются в долларах, потому что они самые надежные, а самые надежные они потому, что в них заключаются основные сделки. Просто и гениально.
Переход на расчеты в национальных валютах – это волатильность, нестабильность, риски, удар по экономике особо смелых государств? Да, если этих государств мало, и объем таких сделок невелик. Но если (вернее, когда) отказ от доллара как мерила всех вещей станет массовым, он станет совершенно рядовой валютой – и выяснится, что от былой незыблемости валюты №1 не останется и следа.
В самом деле, американская экономика испытывает в XXI веке весьма серьезные потрясения, никакой стабильности там нет и в помине. И великий ипотечный кризис 2006-07 годов, и крутой поворот от социальной «обаномики» к либертарианской «трампономике» – это события, аналогичные которым в другой стране вызвали бы сильные изменения курса национальной валюты. Но доллару все нипочем – даже если он дешевеет, то в глазах финансистов всего мира не он дешевеет, а альтернативные валюты дорожают.
Конечно, изменение сложившегося положения вещей – очень болезненный процесс. И Кудрин прав – он действительно принесет как минимум существенные «издержки», а скорее всего – глобальные потрясения. Но борьба за независимость редко бывает бескровной. Мировые финансы – это не Новая Зеландия, которая тихо-мирно стала независимой от Великобритании просто потому, что в Лондоне сочли невыгодным посылать туда карательные экспедиции. Доллар будет сопротивляться до последнего.
Для того, чтобы с минимальными издержками раз и навсегда выйти из мировой долларовой системы, необходимы:
- взаимопонимание группы государств, имеющих не менее 30-35% мирового ВВП;
- наличие у них самодостаточных или переплетенных в пределах этого блока экономик
- политическая воля, поддержка населения;
- четкое понимание будущей картины финансового мира.
По большому счету, сейчас для решительных действий не хватает лишь последнего пункта. Государства блока БРИКС (жаль все-таки, что мы отказались от забавной русской аббревиатуры БРЮКИ и назвали Южную Африку по-английски) и сочувствующие им вполне соответствуют первым двум требованиям и отчасти третьему. А это значит, что изменение картины мира не за горами. Ямайской валютной системе уже больше 40 лет: это запредельный возраст в наше стремительное время. Конечно, комфортнее было бы подождать еще лет двадцать. А потом еще двадцать…
И последнее – об «издержках», то есть финансовых потерях. Выборочно как-то получается. Когда речь шла об ухудшении положения русского населения через рост пенсионного возраста, Центр стратегических разработок под управлением Кудрина бежал впереди правительства: собственно, именно ЦСР разработал первоначальный вариант реформы. Но когда возник риск издержек от ограничения расчетов в долларах, финансист тут же счел их неприемлемыми.
Что за воспитание получил Кудрин в Латвии шестидесятых годов, почему доллары для него важнее живых людей? Загадка…
источник
Свежие комментарии